Про любимых мужчин
Добавлено: 01 май 2009, 22:46
МОЙ МИЛЫЙ
Снял он обувь - стал пониже,
Снял пальто и стал худее,
Без костюма лоск пожиже,
Без очков на вид глупее.
Шапку скинул - плеш наружу,
Без перчаток - руки - крюки,
Без жилета грудь поуже,
Зубы вынул - хуже звуки.
Без портфеля вид попроще,
Без мобильника - как нищий.
Скинул майку - вовсе тощий,
Сбрил усы - такой носище!
Посмотрела - рассмеялась,
Как важна вещей опека!
Снять трусы ему осталось -
И не будет человека...
КАК БОЛЕЮТ МУЖЧИНЫ
С лицом измученным и серым,
На белой смятой простыне,
Как жертва бешеной холеры,
Лежит коленками к стене.
Протяжно стонет, как при родах,
Трясется градусник в руках.
Вся скорбь еврейского народа
Застыла в суженных зрачках.
По волевому подбородку
Струится пенная слюна.
Он шепчет жалобно и робко:
Как ты с детьми теперь одна?...
В квартире стихли разговоры,
Ночник горит едва - едва.
Темно...опущены все шторы...
У мужа тридцать семь и два.
Снял он обувь - стал пониже,
Снял пальто и стал худее,
Без костюма лоск пожиже,
Без очков на вид глупее.
Шапку скинул - плеш наружу,
Без перчаток - руки - крюки,
Без жилета грудь поуже,
Зубы вынул - хуже звуки.
Без портфеля вид попроще,
Без мобильника - как нищий.
Скинул майку - вовсе тощий,
Сбрил усы - такой носище!
Посмотрела - рассмеялась,
Как важна вещей опека!
Снять трусы ему осталось -
И не будет человека...
КАК БОЛЕЮТ МУЖЧИНЫ
С лицом измученным и серым,
На белой смятой простыне,
Как жертва бешеной холеры,
Лежит коленками к стене.
Протяжно стонет, как при родах,
Трясется градусник в руках.
Вся скорбь еврейского народа
Застыла в суженных зрачках.
По волевому подбородку
Струится пенная слюна.
Он шепчет жалобно и робко:
Как ты с детьми теперь одна?...
В квартире стихли разговоры,
Ночник горит едва - едва.
Темно...опущены все шторы...
У мужа тридцать семь и два.