Это было летом. Рассказ.

[caramia]

На городской пляж уже успели сбежаться после недавно прошедшего дождя толпы народа. У нас в Эстонии всегда так, - лето короткое, надо пользоваться удобным случаем. Увязая в песке, добрели-таки до безлюдного места.
- Здорово! - сказала я и, закатав джинсы и майку, плюхнулась животом в нагретый песок.
- Пойдем, искупаемся! - вскоре позвала подруга.
- Не-е, Люсь. Без купальника не пойду, - буркнула я не поднимая головы.
- А я в футболке пойду. Потом просохнет, - и я услышала удаляющиеся Люськины шаги.
Я задремала. Проснулась от того, что ужасно хотелось пить. Люськи еще не было. Я перевернулась и села. Из воды, плотно облепленная мокрой тканью, грациозно выходила Люська. Рядом с ней вышагивал молодой блондин в красных плавках. Вот, русалка! Никого ведь в радиусе тридцати метров не было! Под водой она его, что ли, нашла?!
- Привет! - издалека поздоровался парень, и я вдруг узнала Серегу.
- А я не один! - радостно сообщил он, глядя за мою спину.
Оттуда подходил Богдан. Серега с Богданом похожи друг на друга, как братья, только один светлый, а другой медно-рыжий.
А хотели - подальше от людей! Я посмотрела на Люську. Она опустила голову и стала ковырять ногой песок.
- Мы вам не помешали? - не дожидаясь ответа Богдан стал расстилать свое полотенце. Серега заботливо разгладил на нем последнюю складочку и лег, разбросав руки. Богдан почесал в затылке и присел на песочек рядом.
- Ну, что, девчонки, делать собираетесь? - спросил Серега.
- Да, ничего пока, - отозвалась я.
- А мы, наверное, на дискотеку пойдем. Да, Богдан?
- Не. Водочки возьмем и дома посидим. И денег тратить не надо будет, - ответил Богдан, продолжая начатую ими, видимо, уже раньше тему.
- Да, ты прав. Тогда и расслабиться без руля
можно будет.
- Хотя... Я никогда о деньгах не думаю, когда на дискотеку или в бар иду. Если уж гулять - так гулять! - расхрабрился вдруг Серега.
- А тогда можно и пойти сегодня! – оживился и Богдан.
- Ну, пошли! - согласился Серега.
- Тем более, там день рождения отмечать сегодня будут! - прибавлял доводы в пользу дискотеки Богдан.
- Кто?
- Да, девчонка знакомая. Меня, правда, не приглашала, но все равно надо сходить!
- Логично. Какая разница: приглашали, не приглашали? - поддержал его Серега.
- Тогда я машину на прикол поставлю. Поедем на твоей, - начал уже радоваться Богдан.
- Так, и я могу поставить. На твоей поедем, - не дал ему дорадоваться Серега.
- Угу. А потом буду всех развозить... Им-то за бензинчик платить не надо! - обиделся Богдан.
- Да, залью я тебе! - великодушно пообещал Серега.
- Как же! Скажешь потом: сори, все истратил, - не повелся Богдан на обещание.
- А я тебе тогда еще в баре пивом залью! - Серега надеялся уговорить друга.
Богдан мудро не ответил. Серега, почувствовав, что разговор зашел не туда, неестественно закашлялся.
- А ты кушать не хочешь? – сделал он попытку взять реванш.
- Хочу! - блеснул карими глазами Богдан.
- Давай тогда поедим! - Серега уже праздновал победу. - Сходи, купи на всех!
Богдан сочуственно посмотрел на Серегу. «Я, что? Похож на умственно отсталого?» - читалось в его взгляде. Но вслух он произнес совсем другое.
- Ты знаешь, почему у некоторых людей затылок приплюснутый?
- Знаю! Мне мама говорила. Это от того, что в детстве ребенка со спинки на бочок мало переворачивали, - охотно продемонстрировал эрудицию Серега, не уловив подвоха.
- Я тебе кепку куплю, - Богдан сочувственно разглядывал Серегину голову.
- А лопатой?! - обозлился Серега.
- Лопатой можно переборщить, - задумчиво ответил Богдан...
Но кушать уже и нам с Люськой хотелось.
- Если уж вы на диете сегодня, то подбросьте хоть нас до «Перевернутой лодки», - попросила я ребят.
- Так идите к Андресу! «Пирита» же рядом, - попробовал опять сэкономить на бензине Богдан.
- Да там народу сегодня столько, что он нас и к утру не обслужит. А в «Перевернутой лодке» всегда мало людей, и на открытом воздухе можно посидеть.
...Ресторан расположился у моря, как и «Пирита», но подальше от пляжа, в пяти метрах от крутого берега. Сегодня даже здесь оказалось много посетителей. Мы с трудом отыскали два местечка за столиком на улице. Решили не нарушать традицию и заказали по шашлыку.
- О-о! Кого я вижу! Привет! – услышала я знакомый акцент. Не очень твердой походкой, слегка сутулясь, к нам пробирался среди столиков высокий сухопарый блондин с глазами-озерами. Это был Андрес. Он совсем недавно перешел из учеников в официанты и работал в том самом ресторане «Пирита». С год назад меня с ним познакомила приятельница. Андрес с успехом прошел тест на дружбу: всегда выручал, когда нужны были деньги, не предавал, и даже успел нам сделать сюрприз, когда узнал, что мы с Люсей едем на экскурсию в Армению. Перед самым отъездом купил путевку и присоединился к нам. В то время, как эстонская часть группы после первой же дегустации армянской кухни и алкоголесодержащих напитков не смогла наутро покинуть гостиницу, Андрес, бледный, постанывая и держась за живот, нас не бросил и каждые полчаса мужественно отражал атаки горячих южных женихов. Чем, кстати, невероятно возвысил мнение об эстонском темпераменте в глазах армянского народа.
Мы слегка удивились, увидев Андреса в «Перевернутой лодке».
- Ты чего это родным пенатам изменяешь? – спросила его Люся.
- А что это – пенаты? – не понял эстонец.
- Дом родной, вот что! – объяснила я.
- А у меня сегодня выходной. Вчера после работы всей сменой обмывали мою сдачу экзаменов...
- А сегодня ты продолжаешь, - закончила я за него. – Мы тоже тебя паздравляем, дарагой! – на армянский манер произнесла я.
- Официант! Шампанского! – красивым жестом Андрес привлек внимание официанта.
- Андрес, давай морсиком обмоем! Ты и так уже тепленький...
- Я чуть-чуть. Это для вас.
Получилось наоборот: мы - чуть-чуть, а Андрес уже вскоре на заплетающихся ногах пошел к морю - «подышать свежим воздухом». Мы с Люсей твердо решили его сопровождать, уж слишком много кочек он находил по дороге. У берега плавали величавые лебеди.
- Красота кака-а-а-я! - восторгался Андрес, по-эстонски растягивая слова. Я заметила, что его акцент увеличивался по мере увеличения влитого вовнутрь спиртного. Равновесие он удерживал с трудом.
- Птичка! - обратился он к ближайщему лебедю. - Как ее? - Андрес ждал от нас с Люськой подсказки. - Ле-бле...Блю-бля...Лебе-e-e-душка! - вспомнил он, наконец, и протянул вперед руки. - Я л-люблю т-тебя! - неожиданно признался Андрес и присел перед птицей на корточки.
- Ш-ш-ш-што?! - возмутилась птица. Наверное, это все-таки был лебедь, а не лебедушка. - Ш-ш-ш-шалишь! - птица захлопала крыльями и больно ущипнула Андреса за палец, отвергая ухаживания. Андрес обиделся и, потеряв равновесие, уткнулся носом в прибрежную тину. И, по ходу дела, решил там еще немного полежать. Но этого мы позволить ему никак не могли; было уже довольно поздно и надо было возвращаться домой. Кое-как помогли ему подняться и довели до шоссе, поддерживая под руки. Там мы долго устанавливали Андреса в горизонтальное положение. Наконец, Люська подперла его сбоку, и Андрес перестал шататься.
- Пойду машину ловить! - я повернулась к дороге, но не тут-то было. Люська чуть сменила позу, и Андрес снова начал заваливаться на бок.
- Нет, так дело не пойдет. Давай доведем его до парапета.
Вдоль морского берега тянулся металлический парапет. Мы подвели к нему Андреса, аккуратненько развернули и прислонили спиной. Отлично! Я снова побежала к дороге.
- Нас - трое! - сразу предупредила я водителя остановившегося такси, указывая в сторону Люськи и Андреса.
- Подругу вижу. А где третий? - недоуменно спросил таксист.
Я оглянулась. На фоне темно-синего неба отчетливо выделялся сиротливый Люськин силуэт. Но Андреса рядом с ней не было. Я растерялась: не мог же он так быстро куда-то смотаться в таком состоянии?!
- Где Андрес? - крикнула я Люське.
- Здесь, - отозвалась подруга и показала на что-то рядом с собой. И только тогда я обратила внимание на две палки, торчащие рядом с ней кверху. - Он перекувырнулся. Случайно.
- Андрес, вставай! Давай быстрее, а то такси уедет!
Наше терпение уже заканчивалось.
- Ма эй саа, - жалобно обьяснил по-эстонски Андрес, признавшись, что сделать это очень трудно. Говорить по-русски ему стало тоже очень трудно. Мы сняли с парапета и сложили в одну сторону ноги Андреса, и он сделал мужественную попытку подняться. С первого раза не получилось, - парапет нагло ударил Андреса по затылку. Во второй раз он ударил парапет. В третий раз они нашли компромисс и мирно разошлись, и мы довели Андреса до такси.
- Поехали! - попросила я водителя и назвала адрес друга.
Вскоре машина остановилась у его дома. Парень начал рыться в карманах в поисках ключей. К поискам пришлось подключиться и нам. Ключей не было. Наверное, выпали, пока он лебедю в любви на корачках признавался.
- Я хочу спать, - захныкал Андрес. - Мне завтра на работу...
- Мне, между прочим, тоже! И не к одиннадцати, как тебе, а к семи! - обозлилась я на такой эгоизм с его стороны. - Ну, куда тебя теперь девать?
Я устало посмотрела на Люську.
- Ко мне нельзя. Мать убьет, - сразу поняла мой взгляд Люська.
- А меня - и мать, и отец. Но не кидать же этого любителя пернатых!.. Ладно! – я приняла решение и назвала водителю другой адрес. – Пошли спать в парикмахерскую. Только чтоб к семи все разошлись!
У меня были вторые ключи от салона, которые после долгого приглядывания ко мне доверила-таки заведущая. Из сослуживцев я ближе всех жила к месту работы, вот Зоя Алексеевна и дала мне их – на всякий случай. Случай сегодня был не всякий, решила я, а очень серьезный. По крайней мере, так мы чувствовали в час ночи.
В фенной комнате места было больше всего. Я бросила на пол ворох полотенец и принесла еще охапку, чтобы укрыться. Андрес тут же занял лежачую позицию в центре. Люся прилегла слева и заботливо накинула на него несколько полотенец. Для меня осталось место с другой стороны.
- Пить хочу-у! – простонал любитель лебедей.
- Аллик, я тоже хочу пить.
Пришлось идти в комнату отдыха за водой. В углу стояла пустая бутылка из-под шампанского. «В самый раз будет,» - решила я и наполнила ее водой, разведенной с вареньем.
...Сон был крепким и здоровым, как и полагается молодому организму. Говорят, таким сном спят и те, у кого совесть чиста. Проснулась я от ора. Почему мы проспали, я решила поразмыслить позже.
- Воры! Разбойники! Полиция!
Я стащила со щеки полотенце и увидела стоящую в дверях заведущую. Она хваталась за свою большую грудь, пытаясь найти сердце.
- Это не воры; это – я, Зоя Алексеевна!
Заведущая на секунду замолкла и подозрительно вгляделась. Узнала.
Я думала, она обрадуется. Но Зоя Алексеевна набрала в легкие свежую порцию воздуха и заверещала еще сильней.
- Развратники! Вот до чего молодежь дошла! Девки парня сами в постель затащили!
Я стряхнула остатки сна и вспомнила про Андреса. Он молча воевал с полотенцами, пытаясь освободить руки и ухо.
«А что с ним делать-то было?! Тащили, но не для этого же!» - подумала я. Стало даже обидно.
- Мы даже не раздевались, - выступила защита тоненьким Люськиным голоском.
Заведущая придирчиво осмотрела нас. Джинсы были на месте. Тогда она чесанула затылок, сдвинув на брови изрядно потрепанный черный парик, похожий на шкурку исчезнувшего с лица Земли животного, и заорала снова, на два тона выше.
- Наркоманы! Алкоголики! Попойку устроили!
- Кто?! – возмутилась и я такому безобразию и оглянулась, чтобы увидеть этих негодяев. Вместо них я увидела бутылку, стоящую у нас в изголовье, и все поняла.
- Зоинька Алексеевна! Это – не шампанское! Это – вода с вареньем! Пить очень хотелось!
В знак солидарности борьбы с алкоголизмом я перевернула бутылку. На пол шлепнулись куски размокшей клубники. Зоя Алексеевна присела и, повозив по клубнике пальцем, обнюхала его. Запах ягод ей понравился. Я знала, что у себя на даче Зоя Алексеевна разводит клубнику, и решила, что недоразумение исчерпано. Но она не сдалась.
- Все твоей матери расскажу! Позвоню и расскажу! Так и знай!
Вот уже как два года я сама несу за себя ответственность, но все равно было неприятно.
- Убрать все немедленно! Через пять минут открываю! Зоя Алексеевна, круто развернувшись, пошагала в женский зал.
- Брысь отсюда, быстро! – цыкнула я Андресу и Люське. – Я сама уберу.
До одиннадцати время испытывало мое терпение; часы на стене делали вид, что встали. Но оставшиеся до конца воскресной смены три часа пролетели веселей. В четырнадцать ноль-ноль, подхватив сумку, я на цыпочках попыталась прошмыгнуть в дверь за спиной Зои Алексеевны.
- Ключи!
Не зря говорят, что и на спине бывают глаза...

- Где ты была? Я всю ночь глаз не сомкнула! Ни стыда у тебя, ни совести! – встретила мама.
«Ну, вот. Опять о совести. И почему никто у меня ее не замечает?!» - недоумевала я. Но в диспут решила не вступать. Использовала «рабочую» фразу.
- Мам, так получилось! Я больше не буду!
- Ладно. Иди отдыхай. Отцу я ничего не сказала.
«Это правильно. Незачем человека по пустякам тревожить,» - подумала я.
Только прилегла, как заверещал телефон.
- Алличек! Ты как?
- Только пришла. Поспать хотела.
- Ой, а давай ты на пляже отдохнешь? Жалко ведь будет, если такой солнечный денек пропустим. Завтра на работу опять. Если хочешь, можно и на великах поехать!
«Лучший отдых – это активный отдых,» - вспомнила я лозунг.
- Убедила, Люсь. Только душ приму.
Через час мы уже колесили к морю.
- Поехали через парк; так быстрее будет, - предложила я Люське.
- Ну, если ты дорогу знаешь, то поехали! - согласилась она.
Мы свернули с дорожки и поехали напрямик. Парк стал круто спускаться к морю. Для особо нетерпеливых существовала лестница. Доехав до нее, мы слезли с велосипедов и придерживая их пошли вниз. Велосипеды были тяжелые, рвались вперед и тащили нас за собой. Неожиданно мимо пронеслись два сорванца, оседлавших велики. Они ловко скатились по боковой сточной канавке лестницы и через минуту уже были внизу. "Вот джигиты! А чем мы хуже?" Я сразу решила, что ничем, вскочила на велосипед и въехала в бетонный желобок. Велик сразу набрал бешеную скорость. Я не удержала руль, и велосипед запрыгнул на ступеньку. Тормозить было бесполезно. "Дрын-дын-дын," - поскакал велик. "Дрын-дын-дын," - вторили ему мои зубы. "Дрын-дын-дын-дын-дын," - жаловалось то место, которым сидят. Преодолев лестничное препятствие, велосипед проехал по инерции еще метров двадцать и встал. На переднем колесе красовалась пузатая восьмерка. Руль заклинило в сторону. Я потрогала голову. «Были бы мозги, было бы сотрясение» - самокритично подумалось о себе. Не мое высказывание, но очень правильное. Конский хвост - моя излюбленная прическа - съехал с макушки на ухо и грустно повис.
- Алличек! Ты как? – с зажатым под мышкой великом по лестнице вниз бежала Люська.
«Не стала экспериментировать,» - с легкой завистью подумала я и еще отметила, что она забыла закрыть рот.
- Сколько тут ступенек? - решилась я узнать.
- Сто две, - невозмутимо ответила тут же подруга. Количество ступенек, оказывается, было написано на табличке у основания лестницы.
- Многовато будет, - задумчиво сказала я и вернула конский хвост на место.
Мое тело попросило не мучить его хоть какое-то время, и дальше я решила идти пешком. Всю дорогу мне казалось, что прохожие, замечая странную особенность моей походки, начинали крепко задумываться над чем-то.
Мы вышли на самое людное место пляжа, к ресторану, где всегда тусовалась молодежь. Люська заботливо расстелила рядом два полотенца. Я начала стаскивать с себя джинсы.
- Ой, Аллик... - Люська не договорила, зажав рот рукой.
Я посмотрела туда, куда смотрела она, - на свои ноги сзади. Они были цвета спелой сливы. Я снова натянула джинсы и осторожно присела.
- Аллик, раздевайся! Ты ляжешь, а я тебя платочком накрою...
- Нет, Люсь, не могу. У меня нет права позорить женское население нашего славного города! - отказалась я и стала терпеливо потеть.
- Я тебе водички принесу - охладиться, - придумала подруга и пошла к воде.
Я провожала ее взглядом. Зайдя в воду по колено, Люська простояла минут десять блаженно чему-то улыбаясь. Потом долго брызгала на себя руками. Затем медленно вошла в воду по пояс и поплыла. Плавала она легко и долго, стараясь не испортить прическу. Потом так же долго и медленно выходила, опять чему-то улыбаясь. Окончательно освежившись, вприпрыжку прибежала ко мне и с ходу брякнулась на полотенце прохладным телом.
- А водички, Люсь? - простонала я.
- Ой, мой хороший! Извини! Я забыла! Сейчас принесу! - Люся вскочила, готовая бежать обратно к воде.
- Не, не надо, - я боялась, что Люська опять забудет и пойдет купаться еще на час. - Давай просто местами поменяемся!
Я легла на мокрое Люськино место и мне стало немного легче.
- А, помнишь, как Андрес чуть смертью героя не погиб? – вспомнила неожиданно Люся.
Я улыбнулась.
В Армении мы Андреса «чуть не потеряли», как выражаются врачи. Поселились мы в дешевой гостиничке, в соседних номерах за тонкой стенкой. Откуда деньги у бедного студента?! Мы все только начинали входить во взрослую жизнь.
Часа в три ночи за соседней стенкой раздался оглушительный грохот.
- Кто? Что? – вскочили мы с Люсей, ничего не понимая.
- А вдруг это землетрясение? – в глазах подруги отразился испуг.
- Это у Андреса! – догадалась я.
– Андрес! Ты живой?!
Стали барабанить в стенку, - тишина...
- Андресинька! – жалобно взвыла Люська. – Открой нам дверь! Доползи, но открой!
- М-м-м-м... Сейчас попробую, - послышался из-за стенки слабый голос.
Мы с Люськой, как были в одних ночнушках и босиком, так и выскочили в коридор. На пороге открытой двери стоял взъерошенный Андрес, обеими руками держась за голову.
- Что случилось? – в один голос спросили мы.
- Этот... – Андрес даже слово не смог вспомнить и показал рукой. – Упал.
Мы посмотрели в комнату. Шкафчик, висевший на стене в изголовье кровати, лежал теперь на полу. Из стены торчал обломанный алюминиевый уголок, на котором он раньше висел.
- Ой, мамочка! Как он тебя не убил еще! – запричитала Люся. – Дай, я тебя посмотрю! Голова не кружится? Может, «скорую» вызвать?
- Кажется, жить буду...
- Положи указательный палец на кончик носа! – потребовала я.
Андрес удивился, но послушался и потянулся к моему носу.
- Дурак! Да не на мой, а на свой!
Андрес ткнул себе в нос, но попал в ноздрю.
- Дырку сделаешь. Давай теперь другой рукой!
Вторая попытка оказалась более успешной.
- Сотрясения нет. Почти, - определили мы, намочили полотенце и положили другу на голову.
- Спи спокойно, дорогой товарищ! Мы пошли, - попрощались до утра.
- И не забудь сказать администрации! - строго напомнила Люся о шкафе перед тем, как выйти.
Утром Андрес нашел «административного члена», как он выразился, - да и кто его в этом упрекнет? Он и так проходил языковую практику досрочно и некоторые тонкости русского языка постигал слишком даже быстро, - и сказал ему. Но, наверное, не досказал. Когда поздно вечером мы, усталые, вернулись в гостиницу, шкафчик исправно висел на том же месте на таком же точно уголочке.
- Отодвинь кровать! – выходя из номера сказала заботливая Люська.
- Угу, - промычал Андрес сонно моргая.
Часа в три ночи за стенкой раздался оглушительный грохот. Мы с Люськой опять вскочили, как ошпаренные.
- Живой? – закричали сразу в стенку.
- Почти, - послышался невнятный ответ через некоторое время.
- Открывай! Придем проверим.
Шкаф опять валялся на полу, но подальше от кровати. Все-таки Андрес ее отодвинул.
- А-а! Понятно теперь, почему гостиница наша такая убогая. У них весь доход на похороны клиентов уходит, - дошло до меня.
- Спасибо вам, девчонки!
- Ты всегда нас слушай, если жить хочешь! Мы теперь вместо мамы тебе будем, - неожиданно усыновила парня Люся.
- А я вам – отцом! – серьезно ответил Андрес.
Я подошла к шкафу и придвинула его к стенке.
- Не говори администрации! – строго-настрого наказала я перед уходом и для пущей понятливости показала ему кулак. Лучше было уже оставить все, как есть.
Утром еле встали на экскурсию после двух бессонных ночей. Зато после поездки мы определили Андреса кандидатом в герои года нашей немаленькой, на самом деле, компании...
- Давай, я пойду попить куплю! – после воспоминаний предложила подруга.
Я посмотрела на длиннющий хвост из полураздетых людей у киоска и мне стало тоскливо.
- Люсь, а ты сходи к Андресу. Он же работает сегодня. Пусть водички даст.
- Ладно! Я быстро. Ты тут не грусти!
И она, надев шорты, побежала в ресторан.
Вернулась с запотевшим графином апельсинового сока с дребезжащими кусочками льда. Народ, как по команде, свернул на нас головы.
- Он, вообще-то, пообедать нас пригласил. За его счет, - объявила Люська.
- Попробовал бы только не пригласить! Чуть работы меня не лишил, гусь неоперившийся! – и я бросила на ресторан испепеляющий взгляд.
В этот же момент«гусь» вышел на балкон и воодушевленно замахал нам рукой.
- Живой, однако! – удивилась я и стала собираться. – Пошли! Пусть ублажает!
Андрес был тщательно выбрит, причесан и в свежевыглаженной рубашке, - не гусь, а гусар! Он пристроил наши велики и повел в зал.
- Ко мне отец зашел покушать. Я к нему утром заехал, в порядок себя привел. Он режиссером в театре работает, - не без гордости сообщил Андрес. - Сейчас я вас познакомлю!
Я увидела сидящего за столиком мужчину и напряглась. Не могу сказать, что я не люблю режиссеров. До этого момента я живого режиссера ни разу в жизни не видела и с удовольствием присоединила хотя бы одного к своему пока короткому списку знаменитых персон, знакомством с которыми можно гордиться. Но мне показалось, что мы уже знакомы. По крайне мере, с его лакированными туфлями.
- Аллик! Зонт! – возбужденно воскликнула Люська.
- Точно!
- Зонт? Зачем? – Андрес посмотрел на потолок, – не капает ли?
«Реакции заторможены. Алкоголь еще не вышел,» - поставила я гусару диагноз.
- Андрес! Мы не хотим мешать твоему папе. Мы за другой столик сядем, - и я рванула в противоположном направлении.
- Не бойтесь! Он хороший! – Андрес бросился за мной.
- Не сомневаюсь, - я нашла убежище на диване с высокой спинкой, которая скрыла нас от режиссера. – Но пусть он без нас отдохнет.
Так и пробегал Андрес по диагонали из одного угла зала в другой, пока не плюхнулся рядом на диван.
- Все. Сдаю смену. Жарко! Можно пойти искупнуться.
- Как раз скоро стемнеет, - шепнула я Люсе. – Я тоже искупнусь.
На пляж Андрес пришел с тремя горячими пиццами и синей накрахмаленной скатертью.
- Красиво живем! – поразилась я сервису.
- Скатерть – вместо полотенца, - охладил он мой пыл.
Накупавшись и вытеревшись, приступили к пицце. Люська натянула свои белые шорты, взяла пиццу и хотела сесть на мокрое полотенце.
- Не сиди на мокром! Простудишься. Садись на скамейку. Вот, я тебе даже газетку подложу, чтоб не испачкалась, - я развернула свежую газету и положила ей на скамейку.
- Спасибо огромное, мой хороший! – аж растрогалась от такой заботы Люся.
- Да, не за что! – так же растроганно ответила я. – Какие пустяки, для любимой-то подруги!
Мы поели и собрали вещички.
- Поехали на такси! А велики вам Серега завтра на машине привезет, - предложил Андрес.
- Договорились.
Мы пошли к ресторану - ловить такси. На яркоосвещенной площадке уже стояло несколько человек, в основном, мужчины. Мы пошли в хвост очереди.
- Ой! Больно! Камушек попал, - ойкнула Люся и наклонилась к босоножке. Взору очереди предстала филейная Люськина часть, обтянутая белоснежными шортами.
«Продано!» было написано на ней крупным черным шрифтом и обведено жирной рамкой.
- Продана?! – переспросил у меня Андрес, еле оторвав свой взгляд от Люськиного филе.
«Кому? Когда?» - читались в его глазах вполне правомерные вопросы.
Очередь из мужчин начала сначала хихикать. Потом не удержалась и рассмеялась в голос.
- Е-мое! - я, кажется, начала догадываться.
Выдернув из сумки, развернула газету, любезно для Люсечки подстеленную, и сразу нашла знакомый заголовок. «Продано!» - значилось в нем.
- На аукционе в Сотби за триста тысяч фунтов стерлингов была продана картина, принадлежащая кисти величайшего художника и считавшаяся ранее уничтоженной пожаром, - прочла я вполголоса начало статьи.
- Пожаром? – выпрямилась и повернулась к нам Люся. – Картина? Чья?
Андрес открыл было рот, но я не дала ему испортить подруге настроение.
- Репина. Маслом. «Приплыли».
Пусть уж хоть до дому доедет спокойно.
– На вот! О-о-очень нтересная статья. Прочитаешь перед сном.
И я засунула газету в Люсин рюкзачок.
- Ну, что? Куда завтра пойдем? – поинтересовался Андрес, сидя в такси.
- Ты что?! – хором ответили мы. – Два дня уже «отдыхаем»! Родители только в фотоальбоме нас и видят! Выспаться хотя бы надо, - продолжила я.
- Так все наши собираются! Вы что? Не придете?! – ни с того, ни с сего возмутился Андрес.
- А что завтра будет? – спросила Люся о программе вечера.
- Первое августа! – воскликнул он.
- Твой день рождения! – сразу поняла Люся.
Разве мы могли не пойти?!
Но это уже совсем другая история...


Спасибо за ваше внимание! Буду благодарна получить комментарии)

[Нимэль]

Просто и без излишеств!
Для психологической разгрузки заходит на ура! :flowers:

[caramia]

Спасибо! Надеюсь, Вы улыбнулись)